вам досталось много лестных слов:
и глаза и голос Ваш хвалили
и, что взгляд опаснее клинков-
тоже ведь, наверно, говорили.

вряд ли Вы когда-нибудь считали,
сколько Вам подарено сердец,
сколько их, влюблённых, как колец,
вы на острый пальчик нанизали.

спору нет: Вы очень хороши.
это и младенцу очевидно.
ну а то, что нет у вас души,-
не волнуйтесь. Этого не видно!

(с) Э. Асадов

я могу переплыть океаны,
реки, озера, моря,
переехать в дальние страны.
лишь бы это было не зря.

я могу достичь Антарктиду,
разом сбросить все якоря.
за тобой хоть в царство Аида.
лишь бы это было не зря.

я могу тебя сделать счастливой:
капитаном быть у руля,
быть ласковым, трудолюбивым.
лишь бы ты любила меня.

© Олег Fанин

Полли давно перешла с конфет
на бокалы тёплого коньяка.
Полли три раза за вечер сходит теперь с ума,
ходит раздетая донага, ходит конём.
мы остаёмся вдвоём,
и огромный дом
хлещет меня по щекам заоконным огнём
тускнеющих фонарей.

Полли любит смотреть в зеркала,
отражаться в холодных лужах.
голос её шершав и немного простужен.
чай остужен.
Полли, признайся, на кой чёрт я тебе нужен?
— забей.

маленькая Полли болтает босыми ногами.
нервно стучит по столу обкусанными ногтями.
сегодня всё утро Полли звонила маме,
хотела узнать, как делается оригами,
потом смотрела рекламу по первой программе.
Полли, скажи мне, что дальше случится с нами?
— зачем нам теперь это знать?

Полли не ищет проблем /они сами её найдут/
пальцы на клавиатуре опять солгут.
я не понимаю, как я оказался тут.
а она затягивает туго-туго жгут
на моей руке
и мир разлетается по кускам...
Полли, зачем… зачем я тебе?
— тссс! /прикладывает указательный к своим губам/
это значит, что лучше молчать...

маленькой Полли давно пора спать,
она так доверчиво опускает голову на моё плечо,
Полли, мне так горячо
от твоего дыхания на моей шее,
что я немею...
но я не хочу потом пожалеть,
менять телефон, имя, загранпаспорт...

Полли, позволь мне тобой заболеть.
не насмерть.

(с) Ася Калаус

мы уходили, чтобы больше не встречаться,
мы расставались, чтобы больше не любить,
мы начали с другими обниматься,
но продолжали все о том же говорить.

мы говорили всем, кто нас касался,
о страсти, о любви, о красоте,
мы целовались с каждым, кто обнялся,
но знали в глубине-они не те.

мы обмануть себя, судьбу и жизнь хотели,
и причиняли боль чужим сердцам,
своих сердец мы тоже не жалели,
водя рукой по чьим-то волосам.

мы расставались, плакали, влюблялись,
и снова расставались-чтоб понять,
что всё не теми каждый раз пленялись,
что всё не с теми каждый раз ложились спать.

а поезд уходит-уже объявляют рейс, и пары прощаются.
я молча стою на вокзале. и чтоб не расплакаться,
часто моргаю глазами. хочу, чтоб был рядом,
со мною, вот здесь.

а поезд уходит-вагоны проносятся мимо,
меняются окна, в них-лица покинувших город.
я просто хочу, чтоб был рядом.
не надо другого.

вы знали?
вокзал забирает самых любимых.

он любил ее так, как на свете не каждую любят,
как живую мечту, без какой либо веры в успех.
как любили богов безнадежно заблудшие люди,
он любил ее так, как обычно мы любим не тех.

он ее ненавидел, как только на свете возможно,
как и все свои письма в подтеках от слез и чернил.
эта ненависть ядом разносится кровью подкожно,
он ее ненавидел так сильно, как прежде любил.

он ее вспоминал, когда боль понемногу стихала,
и не раз в своей жизни бывало по ней тосковал.
потерявший надежду, свой путь начиная сначала,
он ее вспоминал, как свой самый любимый провал.